Ночь. За окном луна. Он где-то был - она ждала. Так было с самого начала их совместной жизни: Люциус часто задерживался, а Нарцисса ждала его в огромном, довольно быстро ставшем родным особняке. И никогда не жаловалась, не устраивала мужу истерик. Знала, что он делает это не для того, чтобы позлить её, просто так получается.
Как-то так получилось, что они быстро поладили. Наверное, потому что Нарцисса знала, кто в доме хозяин, и не пыталась, как Белла, устанавливать свои правила. К тому же, за все эти годы, что они были помолвлены, Люциус стал ей далеко не безразличен. Она успела неплохо узнать его, чувствовать настроение своего мужа.
Миссис Малфой сидела в гостиной Малфой-Мэнора, уставившись в одну точку и наматывая светлый локон на безымянный пальчик. Если бы не эти движения, редкое моргание и дыхание девушки, можно было бы подумать, что это статуя в изумрудной мантии, цветом будто специально подобранной в тон комнаты.
Зеленый. Цвет Слизерина. Цвет процветания и благополучия. У Нарциссы оно было и девушка была более чем довольна тем, как сложилась её жизнь. Казалось бы, живи и радуйся! Но что-то не давало ей покоя. Хотя, почему "что-то". Волшебница прекрасно понимала, что именно тревожит её каждый день. Темный Лорд. Метка на плече сестры. Подозрения, что вскоре такая же появится и на плече Люциуса. Страх. Вся её семья поддерживала Темного Лорда и она не была исключением. В его идеях был смысл. С самого рождения девушка знала, что волшебники превосходят над маглами, настоящие чистокровные волшебники, а не полукровки и грязнокровки. Но, несмотря на это, сама Нарцисса не желала вступать в ряды Пожирателей Смерти.
Тишина, лишь огонь слабо потрескивает в камине. Нарцисса быстро привыкла к ней. Родилась и выросла она в доме, где, казалось, тишина не наступала ни на секунду. Особенно когда там жила Беллатрикс. Или когда она навещала родных. А Малфой-Мэнор часто был погружен в тишину. Даже когда Люциус было дома, они разговаривали тихо, без повышения тона. И Циссе это нравилось. Она будто рождена была для такой жизни. Теперь, бывая в доме Блэков, все голоса казались ей чересчур громкими. Особенно крики тетушки Вальбурги, без которых никогда нельзя было обойтись.
Волшебница подняла глаза на настенные часы. Половина четвертого. Так Люциус еще никогда не задерживался, во всяком случае на её памяти. Нарцисса начала волноваться. Закусив нижнюю губу, она перевела взгляд на вход в гостиную. Муж знает, где её найти. Она всегда ждала его именно в этой комнате. Цисси и сама не знала, почему именно здесь. Просто так сложилось.
Ночь. За окном луна. Она волновалась и ждала.

Она услышала шум в коридоре. Сомнений не было. Люциус. "Слава Салазару, вернулся." Нарцисса и сама не заметила того момента, когда стала так переживать за супруга. Первые дни она ждала его просто потому, что так было положено: жена ждет мужа дома. А потом...потом все изменилось, девушка стала делать это потому, что так было необходимо ей.
Наконец, Люциус появился в дверях гостиной. Нарцисса повернулась к нему с приветливой улыбкой, но только она заметила выражение его лица, как ей все стало понятно. То, чего она боялась последние месяцы, все-таки произошло. Люциус принял Черную Метку.
- Ох, Люциус... - вырвалось у Цисси помимо её воли. Руки автоматически крепко схватили подлокотника кресла. Но стук ударившихся о стол запонок вывел девушку из оцепенения. Он перевела взгляд на кресло, в котором расположился её муж. Выглядел он...уставшим. "Мерлин, что же я творю!" - разозлилась на себя Нарцисса и поднялась с кресла, сделав шаг к супругу. А затем остановилась. Испугалась, сама не зная чего. Наверное, неизвестности. Никогда еще она не поддавалась тем порывам сердца, которые последнее время рождались в ней все чаще и чаще. Наверное. виной тому были отношения между её родителями. Их брак был по-расчету и годы совместной жизни мало что изменили. Они даже называли друг друга "Мистер Блэк" и "Миссис Блэк". В чете Малфоев же такой отчужденности никогда не было, они ведь еще в школе привыкли называть друг друга по именам. В течении буквально секунд пяти Цисси смотрела на мужчину в кресле...На его прикрытые глаза... На аккуратно уложенные волосы, Люциус всегда умудрялся выглядеть аккуратно, несмотря на обстоятельства, что было большой редкостью для мужчин...На сильные руки...И за эти пять секунд она поняла то, что знала уже давно - что мужчина этот дорог ей, он стал частью её семьи не только формально...
- И...как все прошло? - тихо спросила девушка, чуть заметно улыбнувшись, пытаясь таким образом оказать супругу хоть какую-то поддержку. А пока он отвечал, она подошла к нему, накрыла своей ладонью его ладонь...Медленно присела, чтобы быть ниже его. Сначала осторожно, как бы боясь, что Люциус одернет руку, начала закатывать рукав мантии, затем смелее. И вот она дошла до Метки. Ярко-черная на фоне покрасневшей кожи.
- Сильно болит? - Нарцисса осторожно дотронулась пальцем до края метки, боясь причинить мужу еще больше боли. Вопрос был немного глупым, но он был как бы мостом между супругами. От того, что сейчас скажет Люциус, можно было предположить, как сильно он доверяет своей жене.
- Знаешь, я могу помочь, - произнесла она, посмотрев мужу прямо в глаза.- Ты позволишь мне помочь тебе, Люциус?

Отредактировано Narcissa Malfoy (2012-11-26 21:21:09)

Нарцисса никогда не была наивной девушкой, верящей каждому слову другого человека. Наверное, быть такой невозможно, если ты вырос в семье Блэков, в обществе, где ложь было абсолютно нормальным явлением: одни врали, другие делали вид, что верят.
Но это был не тот случай. Мышцы под кожей Люциуса напряглись от прикосновения волшебницы, и не надо быть целитель, чтобы понять, почему. И Цисси осталась рядом с ним, ожидая...
Легкий кивок и полуулыбка была более чем ясным сигналом. Нарцисса тут же поднялась с колен, вытаскивая при этом палочку из кармана.
- Акцио! - тихо сказала она, и уже через несколько секунд в комнату влетел небольшой деревянный ящичек с зельями. В Хогвартсе у Цисси никогда не было проблем с зельеварением, правда, и лучшей в классе она не была. Но это не имело значения сейчас, все равно варить что-либо самой девушке было совершенно не нужно: можно было в любой момент отправиться в аптеку и купить лучшее зелье там. А уж определить качество находившегося в кбутылке вещества не составляло для юной миссис Малфой никакого труда.
Как хорошая хозяйка, Нарцисса уже давно приобрела зелья первой необходимости. Поэтому, поставив ящик на столик и открыв его, она с довольным видом посмотрела на аккуратные ряды небольших бутылочек с разнообразными жидкостями в одном отделение и на бинт, вату, чистые тряпочки и ножницы в другом. И тут то девушка столкнулась с небольшой проблемой: если зельеварение преподавали в школе, а все, по мнению Нарциссы, что преподавали в Хогвартсе, может ей когда-нибудь пригодится, поэтому она была прилежной ученицей, то вот уроки целительства там не давали. И если Цисси знала свойство каждой жидкости в ящике, она понятия не имела, какую же лучше выбрать в данном случае. "Да даже целитель бы, скорее всего, растерялся! Не каждый день же у них пациенты с только что приобретенной Черной меткой", - успокоила саму себя волшебница, и, взглянув еще разок на руку мужа, уверенно достала одну из бутылей. Но, увидев надпись "Экстракт бадьяна", тут же поставила её на место, покачав головой. Вторая попытка была более успешной, на этот раз в бутылочке была желтая жидкость.
- Настойка растопырника. То что нужно, - Нарцисса уверенно открыла бутылочку, предварительно проверив цвет зелья и запах. Убедившись в том, что это действительно нужная настойка, девушка поставила бутылочку на стол, доставая из ящика бинт. Затем, отрезала небольшой кусочек, сложила его в двое и пропитала зельем.
- Боль должна отступить, - сказала девушка, удивляясь, и как же ее голос не дрогнул. Люциус был первым человек, которого ей приходилось лечить. Само собой, она волновалась. К тому же, ей ужасно не хотелось сделать мужу еще больнее. Вновь присев перед мужчиной на колени, чтобы метка была почти на уровне ее глаз, она нежно приложила к ней мокрый бинт. Переведя взгляд на лицо Люциуса и не заметив на нем никаких признаков неудовольствия, продолжила она более уверенно, добавив. - Думаю, необходимо будет еще нанести противоожоговую мазь, так как кожа воспалилась, как при ожоге. Хуже не будет, но помочь может.
После этих слов девушка во второй раз смочила бинт настойкой, в очередной раз протерев кожу вокруг метки. Но, понимая, что все это ослабляет боль ненадолго, она поднялась и достала из ящика небольшую баночку с ярко-оранжевой мазью внутри.
- Выглядит она не очень, - заметила Нарцисса, но ведь не она же, в самом деле, была виновата в цвете мази! "Ничего страшного. Если смывается она нелегко, длинные рукава все равно все скроют. И мазь, и метку".
В этот раз миссис Малфой не стала вставать на колени, так как сверху было удобнее, к тому же ноги, не привыкшие к таким позам, начали слегка побаливать.

- А заметил бы, если бы уделял мне немного больше времени, - не удержалась от этих обвиняющих слов Нарцисса, выросшая окруженная всеобщим вниманием, особенно со стороны матери, любимицей которой она была, и которая никогда не скрывала своего восхищения младшей дочерью. Даже тетушка Вальбурга порой говорила, что Нарцисса самая хорошенькая (а из уст этой дамы услышать что-нибудь приятное было редким удовольствием, если это, конечно же, не касалось её младшего сына) из её племянниц, хотя и Белла, и Меда были красивыми девушками. А теперь же юной миссис Малфой уделялось крайне мало внимание, что не могло не задевать её самолюбия. Даже выходя в свет она получала теперь гораздо меньше комплиментов от других мужчин, потому что теперь была замужней женщиной уважаемого в обществе человека. Сами же Малфой тоже не баловали её своим вниманием.- У меня нет к ней тяги. Просто моя мама всегда считала, что настоящая леди должна знать, как вылечить элементарную царапину. К тому же, Белла в детстве была немного вспыльчивой, поэтому иногда мне приходилось незаметно ото всех лечить синяки.
Цисси работала, не отрывая глаз от руки Люциуса и, закончив, удовлетворенно посмотрела на результат своих минутных трудов. Ядовито-оранжевый овал полностью закрасил красный цвет раздраженной кожи, Черная метка же четко вырисовывалась на его фоне.
- Но это большой секрет, - улыбнувшись, добавила волшебница, вытирая руки тряпочкой все из того же ящика. Тяжелый характер Беллатрикс Лестрейндж мало для кого был секретом, но Нарцисса обычно непроизвольно смягчала его в своих речах. К тому же, с ней старшая сестра действительно была добрее, чем с другими людьми.
Волшебница как раз собиралась сложить баночки с зельями обратно, как до ушей её донеслась благодарность Люциуса. Искренняя. Без сухости, с которой он обычно говорил ей то, что диктовали приличия. Нарцисса стояла спиной к мужу, поэтому он не мог заметить её резко взметнувшихся от удивления бровей. Все-таки она еще крайне мало знала о характере своего супруга, поэтому его "спасибо" удивило девушку. Ведь он вполне мог принять её заботу как само собой разумеющееся.
- Не за что, - ответила она и, развернувшись и слегка облокотившись на столик, серьезно посмотрела на мужчину. Затем, собравшись с мыслями, добавила. - Люциус, я...хочу извиниться за то, как отреагировала сначала.
Это было действительно трудно для Нарциссы: просить прощения, неважно, у кого. Даже когда девушка сама прекрасно понимала, что виновата, она не извинялась, считая это унижением собственного достоинства. "Блэки всегда правы!" - говорил её отец. И, хоть Цисси и знала, что это не так, она все равно придерживалась данной теории. И сейчас она отвела глаза, не зная, что еще сказать в столь незнакомой для себя ситуации.

На секундочку Нарцисса пожалела о своей несдержанности, но это чувство быстро прошло. В конце концов она красивая, благовоспитанная и умная девушка, она заслуживает хорошего обращения к себе! Не сказать, конечно, что Люциус относился с к ней плохо. Он был щедр и галантен, как того и требовал этикет. Да и Абраксас никогда не обижал невестку, наоборот, не забывал при наличие свободного времени перекинуться с ней парой фраз и отвесить пару комплиментов. Никто не указывал волшебнице, что делать. Но Цисси была достойна большего! Она хотела большего! На протяжении всей своей жизни девушка получала все, что хотела. Причем, всегда довольно быстро. Но вот уже около двух месяцев она жила в Малфой-Мэноре, и её желания не стремились исполняться.
- Нет, недостаточно, - поджав губы, волшебница с некоторым вызовом посмотрела на мужа. Она ему не кукла безмолвная, которая служит только украшением особняка.- Но жаловаться не в моих правилах. К тому же, разве у тебя есть время их слушать?
Вопрос Люциуса о сестре заставил Нарциссу задуматься. А действительно, почему? Почему будучи маленькой девочкой она жаловалась матери абсолютно на всех, кто только пальцем её касался и, естественно, женщина яростно защищала свою маленькую принцессу, а вот о кознях старшей сестры рассказать не могла. Одному человеку она все-таки рассказывала. Андромеде. Она успокаивала и помогала Циссе первое время. И тоже скрывала правду от Друэллы, потому что знала - она будет сердится и накажет Беллатрикс. Уж так повелось в их семье: сестры должны прикрывать друг друга.
- Сестринская любовь, наверное, сыграла здесь основную роль, - пожав плечами, ответила Нарцисса. - У тебя ведь нет ни братьев, ни сестре, тебе понять сложно. Но мы никогда не выдавали друг друга родителям. Ни я её, ни она меня.
Волшебница специально обошлась без имен. Не хотела зародить в голове Люциуса новые вопросы. Вопросы о Меде. Вопросы, которые до сих пор причиняли ей боль, пусть уже и не такую сильную, как раньше. Вопросы, которые вызывали такую же злость, как и прежде. Вопросы о сестре, из-за которой будущее младшей Блэк едва не было перечеркнуто. Она ведь знала, что Малфои подумывали отменить помолвку. Тетушка Вальбурга была уверена, что так они и сделают, и, в глубине души, была бы этому очень рада.
- Да, конечно, повод, - девушка оттолкнулась от столика и начала медленно идти поперек комнаты. В голове её пролетали тысячи мыслей. Сказать Люциусу правду о том, что она думает по поводу Метки? А как он воспримет эту новость? Не хотелось бы сейчас ссориться. Тогда можно соврать, но тогда придется как-то выкручиваться из того, что уже было сказано. Можно было бы притвориться дурочкой, но этот вариант ужасно не нравился Нарциссе. Она проживает в этом доме недавно, но мнение о ее умственных способностях у его жильцов пока положительное, нельзя его портить. Можно что-нибудь наврать. Но что-то подсказывало Нарциссе, что, соврав сейчас, она всю оставшуюся жизнь проживет во лжи с мужем. Это был первый случай, когда ей приходилось делать такой трудной выбор. Это была её первая возможность научиться говорить Люциусу то, что она думает. - Но не для меня. Бороться за чистокровие - это важно, я это понимаю, и это понимает каждый настоящий волшебник. Однако, я не думаю, что Пожиратели Смерти выбрали лучший способ. Однако, ты свое решение сделал. И я принимаю его, каким бы оно ни было.
Последние слова показались Циссе какими-то банальными, но другие ей на ум не пришли. Ну как еще можно было сказать, что она будет помогать мужу во всех его действиях, если ему нужна будет её помощь, прикрывать и все такое прочее? В голове это звучало весьма неплохо, но девушке казалось, что произнеси она это в слух, будет глупо. Какая помощь может понадобиться от небоевого мага, да еще и девушки. Только если целительская. Ну скрывать его деятельность - это ведь само собой разумеющееся! Министерство не должно знать! Никто не должен знать! И уж из уст Нарциссы никто и не узнает. "Надеюсь, он поймет, что я имею в виду и не поднимет меня на смех".

Вопрос застал Нарциссу врасплох. Она ожидала, что Люциус извинится перед ней, как того требовали приличия, и пообещает исправится, чего, опять-таки, требуют приличия, и чего никогда не будет. Девушка уже была готова сделать вид, что она поверила, и закрыть эту тему на неопределенное время.
- Я ничего не вижу, кроме того, что уже имею. Мы с тобой сейчас представляем самую обычную пару чистокровных волшебников, которая ничего не знают друг о друге. Но я хочу большего. Ты оставляешь меня совершенно одну в этом доме, только если нам не нужно вместе появиться на очередном приеме. А я хочу, чтобы хотя бы иногда ты проводил со мной время по своему желанию. И я заслуживаю этого. Потому что Малфой не может чего либо не заслуживать!  - она торопливо облизнула губы и улыбнулась. "Чего ты хочешь?" - этот вопрос ставил в тупик большинство женщин. Нарцисса была умной девушкой, но и она не могла ответить на этот вопрос точно. Однако, она знала, что её ответ может повлиять на будущее девушки, если, конечно, Люциус не пропустит её ответ мимо ушей. Но у Цисси появился шанс получить то, чего никогда не было у её матери, её сестры, её тети - семейная жизнь, о которой ей приходилось читать в книгах. Она была молода, и еще ничего не мешало ей мечтать. - Я не кукла, Люциус. Я гожусь не только для того, чтобы украшать поместье или...рожать наследника. Почему бы нам хотя бы не попытаться стать ближе друг к другу? Тем более теперь.
Их ждут перемены. Но Люциус прав, вместе с переменами их ждет величие. Придется потрудиться ради него, в основном, конечно, её мужу, но девушка понимала, что теперь ей нужно быть особенно осторожной. В своих действиях, словах, и даже мыслях. Теперь она Малфой, не Блэк. Но голос, которым Люциус говорил с ней, не понравился Нарциссе, поэтому она не удержалась от того, чтобы злобно не поджать губы. Гордости этой особе было не занимать.
Однако, когда муж заговорил мягче, и она смягчилась. Все-таки он прав. Нарцисса знала, что случается с волшебниками, даже чистокровными, которые идут против Темного Лорда. Они умирают. А умирать девушка явно не собиралась.
- Я никому ранее этого не говорила. И никогда не скажу. Обещаю, - ответила Нарцисса, прищурившись, как бы оценивая картину, которая нарисовалась в её мыслях. - Сейчас мы самые знатные волшебники Великобритании...А сможем стать и одними из самых великих. Участвуя в переделе мира, мы займем в нем лучшее место. Наконец-то не будет этих повсюду снующих грязнокровок. И маглы наконец-то займут свое место в обществе. Можно будет не скрывать того, что мы выше их. Не скрывать магию, которая течет в наших жилах.
Нарцисса удивилась и испуганно подошла к креслу мужа, не зная, чего от него ожидать.